Финляндия действовала против СССР только для того, чтобы вернуть земли, потерянные в Зимнюю войну
Боцковский Даниэль:
В 1941 году в нападении на СССР участвовали войска Румынии, Венгрии, Италии, Словакии и Хорватии. Войска Финляндии также действовали против СССР, но в принципе они действовали только для того, чтобы вернуть себе земли, захваченные СССР во время Зимней войны 1939/1940 годов. Это было так называемое продолжение советско-финской войны, в которой со стороны Финляндии в боевых действиях участвовало около 450 тыс. человек. Финляндия решила поддержать Третий рейх, потому что вскоре после начала германо-советской войны авиация СССР произвела массовые бомбардировки своего все ещё нейтрального соседа. Финны вышли к линии Мангейма и, несмотря на давление со стороны Германии, не вели боевых действий в направлении Ленинграда, что в какой-то степени и сделало возможным снабжение осаждённого города через «дорогу жизни», проложенную через замёрзшее Ладожское озеро.
От прочих защитников финского вторжения в СССР Боцковский отличается повышенным нахальством. Большинство из них, типа историка Льва Лурье и журналистки-эмигрантки Веры Татарниковой, лгут, что финская армия, наступая на Ленинград, остановилась на границе 1939 года. И, естественно, врут. На самом деле финны её перешли, заняв несколько населённых пунктов южнее. Уже 1 сентября они оккупировали деревни Новое Алакюля и Майнила. Затем, продолжая наступление, заняли 3–4 сентября Александровку, Зарошье, Каменку, Новый и Старый Белоостров и Термолово, а 6 сентября — Троицкое и Симолово.
Одновременно севернее части 6-го корпуса Карельской армии Финляндии двинулись на Ленинград в обход Ладожского озера через реку Свирь. Командующий оным генерал Пааво Талвела впоследствии признал, что Маннергейм ещё 5 июня 1941 года предложил ему командовать этим корпусом именно для атаки бывшей столицы империи. Частям Талвелы удалось форсировать Свирь, но прорваться с плацдарма они не смогли.
Застопорилось и продвижение на Карельском перешейке. Не сумев преодолеть мощные укрепления Карельского укрепрайона и усилившееся сопротивление переброшенных на фронт свежих красноармейских батальонов, Юго-Восточная армия была остановлена и даже оставила ряд ранее занятых населённых пунктов. Не желая без толку умирать под неприступными дотами, финские солдаты стали в массовом порядке отказываться идти в атаку. Когда количество отказников и дезертиров перевалило за тысячу, Маннергейму пришлось окончательно отбросить планы наступления на Ленинград.
На территории Восточной Карелии финское наступление продолжалось много восточнее старой границы. Перейдя её, финны захватили 5 сентября 1941 года Олонец, 12 сентября Ругозеро, 2 октября Петрозаводск, 3 ноября Кондопогу, а 5 декабря (когда немцы уже начали отступать от Москвы) Медвежьегорск.
Боцковски делает вид, что ничего подобного не было. Атаки финнов на Карельском перешейке он останавливает много севернее границе 1939 года на укреплениях их же линии Маннергейма, которого переименовывает в непонятного Мангейма. Оккупацию советской Карелии с Петрозаводском и Медвежьегорском вообще игнорирует. Ну и сверх того лжёт, что боевые действия начались с советских бомбёжек Финляндии, имевших место 25 июня.
К 22 июня 1941 года немцы развернули на финской территории и в приграничных районах Северной Норвегии армию «Норвегия» под командованием генерала Николауса фон Фалькенхорста. В состав армии входили 169-я пехотная дивизия, 2-я и 3-я горнопехотные дивизии, 6-я горнопехотная бригада СС «Норд», 40-й и 211-й танковые батальоны и ряд других частей. Вслед за ними на юге страны обнаружилась 163-я пехотная дивизия, перевезённая из Норвегии через Швецию.
Директива Верховного командования Вооружёнными силами Германии № 21 от 18 декабря 1940 года, более известная как план «Барбаросса», включала подробные инструкции как для германских войск в Норвегии и Финляндии, так и для финской армии.
«Эти силы должны совместно с финскими войсками продвинуться к Мурманской железной дороге, чтобы нарушить снабжение Мурманской области по сухопутным коммуникациям… Основным силам финской армии будет поставлена задача в соответствии с продвижением немецкого северного фланга наступлением западнее или по обеим сторонам Ладожского озера сковать как можно больше русских войск, а также овладеть полуостровом Ханко».
Финны план одобрили и об их собственных замыслах президент страны Ристо Рюти 23 июня рассказал будущему главе государства Юхо Кусти Паасикиви:
«Был у Рюти на его летней квартире. Рюти рассказал: 03.07.41 мы выступаем, так как к этому сроку немцы в Северной Финляндии будут готовы. Мы уточнили будущую границу Финляндии. Границы будут установлены в зависимости от исхода войны и от того, что станет с Советским Союзом. Сейчас стоит вопрос о Восточной Карелии. Германский посланник передал Рюти собственноручное письмо германского фюрера, в котором фюрер обращает внимание, что Германия и Финляндия во второй раз будут сражаться вместе, и заверял, что он не оставит Финляндию. Это хорошо». (Ю.К. Паасикиви «Дневники. Война — продолжение. 11 марта 1941 — 27 июня 1944»).
Фактически Финляндия начала боевые действия даже раньше немцев. Вечером 21 июня финские подводные лодки приступили к постановке минных заграждений в советских территориальных водах у побережья Эстонии, имея приказ топить любое наше судно, которое сочтут нужным. Одновременно к установке мин в Финском заливе приступили семь германских заградителей, базировавшихся в Хельсинки и Турку.
Рано утром 22 июня высадившийся на демилитаризованные Аландские острова финский десант арестовал находившихся там сотрудников советского консульства. Тем же утром подразделения 5-й моторизованной дивизии СС «Викинг», в которой наряду с голландцами, датчанами и норвежцами служило 400 финских добровольцев, перешли советскую границу на львовском направлении. Чуть раньше, в 3 часа 45 минут, из Кёнигсберга вылетели 14 немецких бомбардировщиков, сбросили на подходах к Кронштадту 28 морских мин и приземлились на гостеприимные финские аэродромы. Успешному выполнению задания способствовала грамотная работа штурмана командирской машины, которым оказался финский капитан Пауль Эрви. Кроме того, как напомнил наш читатель Александр, уже утром 22 июня было захвачено советское консульство в Петсамо.
Затем в дело вступили диверсанты. В ночь с 22 на 23 июня два гидросамолёта «Хейнкель-115» высадили на советской территории 16 финнов в немецкой форме для подрыва шлюзов Беломоро-Балтийского канала.
Было бы очень интересно узнать: что бы сделал в такой ситуации на месте Сталина какой-нибудь сугубо миролюбивый западный политик типа Буша? Ирак и Афганистан, лишь заподозренные в причастности к террористическим актам в США 11 сентября 2001 года, были сначала засыпаны бомбами и ракетами, а затем и оккупированы. Советский Союз повёл себя куда сдержанней: 25 июня, вопреки вранью Латыниной, наша авиация бомбила главным образом финские аэродромы и лишь несколько не относящихся к их инфраструктуре объектов, типа ГЭС в Иматре.
После этого премьер-министр Финляндии Йохан Рангелл обвинил СССР в нападении на «незащищённые города», но на заседании Сейма, объявившего о вступлении Финляндии в войну, многие депутаты даже не скрывали, что бомбёжки лишь повод. Председатель Сейма Юхо Ниукканен потребовал добиваться того, чтобы «границы Финляндии пролегали там, где они определены историей», а депутат от ультраправого Народно-патриотического движения Бруно Салмиала призвал продвинуть границы «на тот рубеж, где прямая линия соединяет Ладогу и Белое море». Лидер социал-демократов Вяйно Таннер в принципе не имел ничего против, но, опасаясь утечки, отметил, что «не всё следует говорить, о чём думаешь» (Мауно Йокипии, «Финляндия на пути к войне. Исследование о военном сотрудничестве Германии и Финляндии в 1940–1941 гг.»). Таннера успокоили, напомнив, что заседание закрытое, и война была объявлена.