Кровавое воскресенье большевистская провокация. Они начали стрелять в солдат

Сергий (Юрий Иосифович Рыбко):

Я думаю, что ложь, которой облили государя как политика, пройдёт, и останется просто чистый образ умного человека, ставшего жертвой обстоятельств. От царя зависит очень многое, но царь не всемогущ, он делает что может. А в Кровавое воскресенье его вообще не было в Петербурге. Это была провокация, причём большевистская. Они начали стрелять в солдат, солдаты стали защищаться.

Рыбко врёт, как и продолживший его враньё историк Пётр Мультатули. В докладе о событиях 9 января 1905 года директор Департамента полиции Алексей Лопухин сообщал: «Наэлектризованные агитацией, толпы рабочих, не поддаваясь воздействию обычных обще-полицейских мер и даже атакам кавалерии, упорно стремились к Зимнему дворцу, а затем раздражённые сопротивлением, стали сами нападать на воинские части. Такое положение вещей привело к необходимости принятия чрезвычайных мер для водворения порядка, и воинским частям пришлось действовать против огромных скопищ рабочих огнестрельным оружием. Произведены были залпы на Шлиссельбургском тракте, у Нарвских ворот, близ Троицкого моста, на 4-й линии и Малом проспекте Васильевского острова, у Александровского сада, на углу Невского проспекта и улицы Гоголя, у Полицейского моста и на Казанской площади» («Красная летопись», №1, 1922 г.)

Таким образом, даже глава полиции Российской империи признаёт, что нападения на солдат начались только после атак кавалерии на демонстрантов. Якобы два выстрела прозвучали из толпы у Нарвских ворот, но согласно рапорту военных, тоже после атаки эскадрона лейб-гвардии Конно-Гренадёрского полка. Аналогично развивались ситуация и на Васильевском острове, но там по войскам стреляли уже после разгона демонстрации, когда часть её участников построили баррикады между 4-й и 8-й линиями. Никаких подтверждений пальбы по солдатам до начала разгона рабочих не существует, как бы не изощрялись в брехне персонажи типа игумена Сергия.