Защитники Сталинграда, по сути, бились за царя
Фролов Кирилл Александрович:
Один из итогов Сталинградской битвы это то, что тогдашнее государственное руководство России, главнокомандующий И.В. Сталин, как мы видим из последующих событий, стали понимать, что большевизм не может быть силой, вдохновляющей к победе в войне, которая угрожала самому существованию России. В итоге в 1943 году были осуществлены послабления в области церковной (точнее, антицерковной) политики и было восстановлено Московское Патриаршество, часть исповеднического духовенства освобождена из лагерей. Эти послабления стали мощнейшим ударом по интернационалистской богоборческой большевистской идеологии, даже те, кто гнал Церковь, поняли, что только православная вера, Русская Церковь спасали, спасают и буду спасать Россию. Более того, было оценено то, что Церковь имеет не анархическую, а мощную миссионерскую, мобилизационную структуру, важность, непреходящую ценность сильного института Московского и всея Руси Патриаршества!
Исходя из этого, из безальтернативности возвращения России на свой тысячелетний православный имперский путь, необходимости чёткой акцентуации этой безальтернативности, лучшим осмысление подвига героев Сталинградской битвы стало бы возвращение городу Волгограду своего исторического имени — Царицын! Ибо защитники Сталинграда, по сути, бились и побеждали за веру, царя и отечество!
Защитники Сталинграда, без сомнения, сражались за отечество, но за веру — только те из них, кто её исповедовал. Заявление относительно царя — незамутнённый бред Фролова. Никакого царя в России тогда не было, а в эмиграции таковым себя провозгласил двоюродный племянник последнего российского монарха Николая II — князь Владимир Кириллович Романов. Имейся среди красноармейцев в Сталинграде тайные монархисты, они никак не могли поддержать человека, который 26 июня 1941 года заявил: «В этот грозный час, когда Германией и почти всеми народами Европы объявлен крестовый поход против коммунизма-большевизма, который поработил и угнетает народ России в течение двадцати четырёх лет, Я обращаюсь ко всем верным и преданным сынам нашей Родины с призывом: способствовать по мере сил и возможностей свержению большевистской власти и освобождению нашего Отечества от страшного ига коммунизма».
Врёт Фролов и что после Сталинградской битвы Сталин понял, что «большевизм не может быть силой, вдохновляющей к победе в войне». Потому, что сражение это завершилось как раз сокрушительным разгромом противника, а 6-я германская и 3-я румынская армия были почти полностью уничтожены. Считай Сталин, что армия проигрывает войну из-за преследований православия и отсутствия патриаршества, он восстановил бы его осенью 1941-го, когда немцы подошли к Москве, или летом 1942-го, когда они вышли к Волге и Кавказу. Однако советский лидер встретился с церковным руководством только 4 сентября 1943 года после разгрома противника не только под Сталинградом, но и под Курском, когда исход войны уже не вызывал сомнений.
Наш постоянный читатель Антон Скорняков совершенно верно дополнил, что к супругам русских монархов историческое название города отношения не имеет. Большинство историков возводит его к притоку Волги, речке Сары-су, что на тюркском языке значит «Жёлтая вода», и находящемуся в её устье острову «Сары-чин» («Жёлтый песок»). Именно на нём, для контроля за Волго-Донской переволокой, по которой от Волги к Дону и обратно перевозились грузы и небольшие суда, воевода Григорий Засекин построил острог, давший начало городу. О чём в 1589 году гласит царский приказ: «От царя и великого князя Фёдора Ивановича всеа Русии воеводе нашему князю Григорью Осиповичю Засекину. Велели есмя тебе да Раману Алферьеву быти на своей службе на Переволаке» («Разрядная книга 1550–1636 гг.»). То, что речь идёт именно о Царицыне, подтверждается последующей жалобой царю сына Романа Алферьева: «бил челом государю Семён Алферьев, что отец ево Раман обинен князю Григорью Засекину и послан с ним на Царицын по государьской опале, а не по суду» (Там же).
Происхождение названия города от острова подтверждает татарский историк XVI века Шереф ад-Дин. В своей «Летописи болгарской» он упоминает основанное во времена Золотой Орды поселение Сарычин, и каменные постройки тех времён в ходе археологических раскопок в Волгограде действительно обнаружены. Арабский историк X века Ибн Руста в своей «Книге драгоценных ожерелий» сообщает о хазарском поселении с похожим названием Сарашен. Но ни единого документа Московской Руси, подтверждающего, что Фёдор Иоаннович назвал острог в честь своей жены Ирины Годуновой, не существует.