Оскорбительный тост Сталина о «винтиках» обидел случайно выживших фронтовиков
Сенявская Елена Спартаковна:
Безусловно, победа в войне укрепила авторитет Сталина внутри страны и за рубежом, тем более что и он сам, и вся пропагандистская машина делали всё, чтобы представить его спасителем Отечества, приписать ему все заслуги в войне. Миллионы простых солдат и офицеров были для генералиссимуса всего лишь «винтиками», как он обмолвился в своём тосте в честь Парада Победы. Оскорбительный характер этого тоста с обидой вспоминают многие фронтовики. Но прошедшие сквозь фронтовое пламя люди, сознательно шедшие на смерть за Родину и в большинстве своём лишь случайно выжившие (например, среди мужчин 1923 г. рождения уцелело всего 3%), отнюдь не считали и не хотели признавать себя винтиками. Там, на войне, они не только чувствовали свою причастность к общей борьбе за свободу и независимость Родины, но и сознавали, что от личных усилий и самоотверженности каждого зависит исход войны. Не случайно, кем бы ни было им суждено стать после войны, главной заслугой и главным делом своей жизни они считали то, что совершили за эти четыре года.
Сенявская, а вслед за ней главный редактор портала M.NEWS Игорь Эйдман повторяют фальшивку бывшего научного сотрудника Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС Геннадия Бордюгова. Причём Сенявская, чтобы придать весомость своей лжи, заявляет о мнении «многих фронтовиков», а не родившегося 6 июня 1954 года Бордюгова (хотя и даёт сноску на его текст).
На самом деле Сталин на приёме в Кремле в честь участников Парада Победы 25 июня 1945 года сказал совершенно обратное:
«Не думайте, что я скажу что-нибудь необычайное. У меня самый простой, обыкновенный тост. Я бы хотел выпить за здоровье людей, у которых чинов мало и звание незавидное. За людей, которых считают «винтиками» великого государственного механизма, но без которых все мы — маршалы и командующие фронтами и армиями, говоря грубо, ни черта не стоим. Какой-либо «винтик» разладился — и кончено. Я подымаю тост за людей простых, обычных, скромных, за «винтики», которые держат в состоянии активности наш великий государственный механизм во всех отраслях науки, хозяйства и военного дела. Их очень много, имя им легион, потому что это десятки миллионов людей. Это — скромные люди. Никто о них не пишет, звания у них нет, чинов мало, но это — люди, которые держат нас, как основание держит вершину. Я пью за здоровье этих людей, наших уважаемых товарищей».
Лжёт Сенявская и про потери. В этом легко убедиться, сопоставив количество мужчин 1923 года рождения на территории РСФСР, а также союзных республик Средней Азии и Закавказья по переписям 1939 и 1959 гг. (Сравнивать по Советскому Союзу целиком сложно. По итогам Второй Мировой войны в его состав вошли западные районы Украины и Белоруссии, Литва, Латвия, Эстония и Молдавия с населением. Тогда как западные районы Финляндии, германский Кёнигсберг и Южный Сахалин с Курилами были включены в состав России после вывоза прежних жителей. Ну, а Тува, хотя юридически до 14 октября 1944 года являлась независимым государством, на фронт бойцов посылала).
Согласно переписи 17 января 1939 года в РСФСР, Азербайджане, Армении, Грузии, Казахстане, Киргизии, Таджикистане, Туркмении и Узбекистане проживал 1 254 651 гражданин мужского пола 16-летнего возраста, а по итогам переписи 15 января 1959 года 653 115 мужчин 36-летнего возраста. Заглянув в статистику отдельно по России, увидим почти такое же соотношение: 1 016 732 и 517 470.
Сокращение на 42,9% по восьми южным республикам, на 49,1% в России и на 48% по всем ним вместе безусловно чудовищное, но всё же не настолько, как заявленные Сенявской 97%. Реально оно, конечно, ещё меньше. Иначе придётся допустить, что после войны из этого поколения никто не погибал в армии и автомобильных авариях, не умирал от болезней, не становился жертвой преступников и наоборот не оказывался бандитом, поймавшим милицейскую пулю. Однако люди и погибали, и умирали, и расселялись в другие республики. В Прибалтике количество русских с 1939 по 1959 год выросло, в основном за счёт переехавших, более чем на 700 тысяч, а в западноукраинском Львове на 110 тысяч.