Мединский первопроходец с положительным образом Лаврентия Берии

Сорокин Андрей Вячеславович:

Владимир Мединский, историк и публицист, депутат Госдумы, автор серии книг «Мифы о России» и «Война», дебютировал в жанре художественного литературного произведения — вышел его роман «Стена» об обороне Смоленска во время первой русской Смуты… В книге нетрудно найти идеологемы, прямолинейно перенесённые из «Мифов» — о русских национальных нравах и ценностях, да ещё в сравнении с нравами и ценностями европейскими; об очевидной вредоносности безалаберного и некритичного смешения одного и другого, а также о смертельной опасности подмены первых вторыми (обратите внимание на типажи смоленских «олигархов»). Отдельное огромное спасибо — за уважительно выписанный и без всяких полутонов и оговорок положительный образ Лаврентия. Да, того самого — он у нас в истории один такой. С этим образом Мединский вообще стал первопроходцем. Наконец-то уже.

Конечно, даже при всей масштабности своей фигуры Лаврентий Берия не служил особистом-сокольничим при воеводе Шеине и не участвовал в обороне Смоленска в начале XVII века. Как не участвовали в ней гренадёры Кутузова, красноармейцы Будённого и Рокоссовского. И песню «…нерушимой стеной, обороной стальной разгромим, уничтожим врага» смоленские стрельцы не слыхали. И не шли на Русь в войске короля Сигизмунда III Вазы танки Гудериана и юнкерсы Геринга (а, к слову, единственный Фриц в романе — и вовсе положительный герой). А это, не побоюсь этого слова, такой авторский художественный приём: вот так, без изысков, в лобовую Мединский навязывает картину единого и непрерывного характера русской истории, её вечных ценностей и закономерностей.

Сорокин — грамотный подхалим. На момент выход публикации Мединский рассматривался как один из основных кандидатов на должность министра культуры, уже 21 мая стал им и сделал угодливого рецензента своим помощником. Только врать столь нахально всё же не стоит, даже если награда за враньё — непыльная должность и все причитающиеся блага.

В романе «Стена» действительно присутствует положительный персонаж — старший сокольничий Смоленского воеводы и губной староста города Лаврентий Логачёв, но сходство его со сталинским наркомом внутренних дел чрезвычайно отдалённое. Как раз такое, чтобы пиарщики могли хитро подмигивать читателю, и в то же время автор, в случае чего, всегда имел возможность откреститься.

Выведи Мединский на своих страницах самого Лаврентия Павловича, он всё равно не первый. «Стена» издана в 2012 году. Наша читательница Фиаметта сообщила, что позитивно описывающая Берию повесть Ивана Щёголева «День Лазаря» увидела свет в 1992 году. Мемуары сына наркома Сергея Гегечкори «Мой отец — Лаврентий Берия» опубликованы в 1994-м, исследование редактора газеты «Дуэль» Юрия Мухина «Убийство Сталина и Берия» в 2002-м, а книга члена редколлегии «Истляпа» Елены Прудниковой «Берия. Преступления, которых не было» в 2005-м. Наш постоянный читатель Денис напомнил, что тогда же появилась вторая часть исследования Александра Бушкова «Красный монарх».

Можно возразить, что это историко-публицистические книги, а «Стена» — художественная литература. Однако исторический детектив Елены Прудниковой «Последний бой Лаврентия Берии» появился на прилавках всё равно раньше, в 2009-м. Потому лавры первопроходца, которыми Сорокин увенчал босса, в любом случае ворованные.