Фразу «Когда я слышу слово «культура», мой палец тянется к спуску моего браунинга» написал будущий предводитель Гитлерюгенда Бальдур фон Ширах
фото Сергея Бережного
Веллер Михаил Иосифович:
Примеры, которые многие, наверное, слышали — часто цитируемая в связи с историей гитлеровской Германией, с историей Третьего Рейха фраза: «Когда я слышу слово «культура», мой палец тянется к спуску моего браунинга». Имелось в виду, что нацисты ненавидят и уничтожают культуру. Это если мы возьмём, изучим фразу по отдельности — вот такой формальный подход к фразе. Ну, можно ещё, конечно, сочетание фонем рассмотреть, но сейчас это выходит за границы нашей задачи. А в границах задачи то, что пьесу эту написал когда-то способный молодой немецкий драматург Бальдур фон Ширах, ещё до того, как он бросился играть в национал-социалистические игры, ещё до того, естественно, как он стал предводителем гитлерюгенда, он был способный молодой человек из хорошей семьи и написал пьесу. Патриотическую пьесу: Германия была унижена. В Германии тогда практически все были патриоты. Хотя проявляли свой патриотизм немного по-разному.
И вот в этой пьесе — рассказ такой, как внутренней вставной новеллой идёт сцена, которую рассказывает главный герой. О том, как на дворе 20-го года нищета, голод, Германия опущена, много инвалидов, много сирот, предприятия стоят. И вот под Рождество, это такая антирождественская сказка, люди всё-таки съезжаются в театр на спектакль. Они выходят из автомобилей, их жёны запахивают шубки, они отряхивают с себя пушистый рождественский снежок, который сеется с вечернего неба, и говорят о том, что всё-таки Германия не погибла, если ещё жива её культура, потому что вот спектакль, новая постановка интересного молодого режиссёра, всё-таки жизнь как-то продолжается. Культура показывает, что не всё погибло, потому что наследственность культурная.
А рядом со входом мальчик лет десяти, озябший такой, в каком-то рванье, практически босиком, просит милостыню. Но милостыню просить нехорошо — при этом он как будто торгует спичками. Но они его просто не видят: они хорошо одеты, они хорошо выглядят, хорошо устроены, они идут на этот спектакль… И возвращаются с него, говоря: что не всё ещё потеряно, потому что культура — продолжает существовать! А мальчик-сирота, отец его погиб на Великой войне, за это время уже лежит замёрзший, и над ним даже сугроб намело.
«Вот после этого, — рассказывает рассказчик, — когда я слышу слово „культура“, мой палец тянется к спуску моего браунинга».
Бальдур фон Ширах в детстве писал стихи и играл на скрипке, но драматургией не занимался. И конечно не сочинял пьесу «Шлагетер», одно из действующих лиц которой — немецкий националист Фридрих Тиманн произносит: «Wenn ich Kultur höre … entsichere ich meinen Browning» («Когда я слышу слово „культура“ … я снимаю с предохранителя свой браунинг!»). Её сочинил драматург Ганс Йост и главным героем драмы является реальный человек — Альберт Шлагетер, лейтенант, участник Первой мировой войны и кавалер Железных крестов I и II классов.
После войны Шлагетер сражался с российскими большевиками, латышами и эстонцами в Латвии, германскими коммунистами в Руре и поляками в Силезии. Когда Германия стала задерживать репарации победителям Мировой войны и франко-бельгийские войска заняли Рейнскую область, он начал пускать под откос поезда, возившие грузы для оккупантов, был пойман и 26 мая 1923 года расстрелян.
Поскольку Гитлер считал, что бороться следует, прежде всего, с собственным правительством и запретил партайгеноссен участвовать в сопротивлении французам, Шлагетер порвал с нацистами, но после казни стал культовой фигурой их пропаганды. Пьесу о нём Йост написал в 1933 году, вскоре после прихода Гитлера к власти, уже являясь членом нацистской партии (он вступил в неё в 1932 году, а фон Ширах ещё раньше — в 1925-м). В Третьем Рейхе он сделал блестящую карьеру, став художественным руководителем Прусского государственного театра, главой Академии германской поэзии и президентом Имперской палаты литературы. Вождь же Гитлерюгенда лишь процитировал пьесу в одном из выступлений в 1938 году, и кадры с его словами вошли в американский пропагандистский фильм Фрэнка Капры «Прелюдия к войне».
Веллер наврал, что пьесу сочинил фон Ширах и что автор на момент написания не был нацистом, объявил авторской речью слова Тиманна и в завершении всего перепутал контекст. Фриц выдаёт свой тезис не при виде нищего мальчика, а призывая Альберта к революционной борьбе, когда тот стоит за мирный приход к власти и для этого изучает экономику:
Scylageter: Good old Fritz! (Laughing.) No paradise will entice you out of your barbed wire entanglement!
Thievann: That’s for damned sure! Barbed wire is barbed wire! I know what I’m up against…. No rose without a thorn!… And the last thing I’ll stand for is ideas to get the better of me! I know that rubbish from ’18 … fraternity, equality … freedom … beauty and dignity! You gotta use the right bait to hook ’em. And then, you’re right in the middle of a parley and they say: Hands up! You’re disarmed… you republican voting swine! — No, let ’em keep their good distance with their whole ideological kettle of fish … I shoot with live ammunition! When I hear the word culture … I release the safety on my Browning!
Scylageter: What a thing to say!
Thievann: It hits the mark! You can be sure of that.
Шлагетер: Старый добрый Фриц! (Смеётся.) Никакой рай не выманит вас из-за колючей проволоки!
Тиманн: Это уж точно, чёрт возьми! Колючая проволока есть колючая проволока! Я знаю, с чем столкнулся… Нет розы без шипов!.. И последнее, что я потерплю — это идеи, которые одержат надо мной верх! Я знаю эту чушь из 18-го… братство, равенство… свобода… красота и достоинство! Используют наживку, чтобы поймать на крючок. А потом посреди переговоров: Руки вверх! Бросай оружие… Голосуй за республиканцев, свинья! — Нет, пусть держатся подальше со своей идеологической кашей [в оригинале с «рыбным супом» — «ИстЛяп»]… Я стреляю боевыми патронами! Когда я слышу слово «культура»… я снимаю с предохранителя свой браунинг!
Шлагетер: Что за слова!
Тиманн: Они попадают в цель! Будь уверен.