ИстЛяп

Булгаков Николай:

В этом году мне довелось встретиться с человеком, о котором давно слышал от протоиерея Валериана Кречетова. Батюшка поведал мне с его слов историческое свидетельство особой важности для понимания нашей истории, силы Божией, личности человека, о котором в последнее время больше всего говорится и пишется. Хотелось, конечно, узнать об этом свидетельстве как можно подробнее из первых уст. Но всё не получалось. И вот наконец наша беседа состоялась. И день для нее выпал весьма знаменательный — 5 марта. 65 лет со дня кончины этого человека — Иосифа Виссарионовича Сталина.

— У меня фамилия простая — Иванов, — рассказывает мой собеседник. — И отчество — Иванович.

Родился в Прохладном на Кавказе в 1939 году. Окончил Новочеркасский политехнический институт, геолого-разведочный факультет, и Азово-Черноморскую академию в Зернограде. Все шахты Украины пролазил, сделал в Донецке геологический музей. Приехал в Москву, работал в Министерстве сельского хозяйства, изобретал…

О том, что я говорил отцу Валериану, мне рассказал мой первый духовник, Патриарх Алексий II. Мы с ним дружили…

— А как получилось, что вы подружились?

— Я делал печки. Каждую печку я изобретаю, каждая — по особому проекту. Для потомства сделал альбом — вставлял фотографию печки, а рядом — её чертеж. Я вам покажу…

Смотрю — все печки разные, красивые, с каминами и без них.

— Мне отец Валериан рассказывал, — говорю, — как вы с ним обдумывали усовершенствовать русскую печку — чтобы как можно экономичнее, компактнее была.

— И вот Патриарху сделал, — продолжает Александр Иванович, — Ю.М. Лужкову, помощникам Путина… Всего — 500 штук. Кому Патриарх говорил, я делал. Он их много заказывал. И я никогда денег не просил. Ну, мол, чаю дадите… Это очень нравилось ему и этим людям. В основном — священнослужителям. И он хорошо ко мне относился.

Я не забыл, как на Рождество нам, детям, в то трудное время люди давали конфеты, а кто и рубль. Как радостно у меня было на душе. Не от конфет — с какой радостью я матери их приносил. И сам стал делать людям так, как мне делали. И вот так мы подружились с Патриархом Алексием. Да просто делали добрые дела: он свои делал добрые дела, а я — что мог делать, тоже добрые.

Главный вопрос у Патриарха всегда был — состояние дела. «Как, — говорит, — у нас, Александр, дела?» Я говорю: «Дела наши таковы…»

Принимал как сына. Говорил: «Я отдохновение получаю с тобой. Приходи». И я через лес бежал к нему. Я ничего у него не просил. А получал очень много. От Бога — через него.

— А как у вас зашел разговор о Сталине?

— У нас разговоры были в отношении веры, истины. Я сторонник веры, которая проявляется в делах. Верующий — это добро делающий. А он говорит: «А ещё ходи в храм. Ты же, — говорит, — ходишь в гости». Я говорю: «Хожу». — «А Бог, что же, меньше тех, к кому ты ходишь?» Я говорю: «Нет». — «Ну, тогда, — говорит, — ходи к Богу».

— Замечательно Патриарх сказал!

— Я такого придумать не могу…

А когда Патриарх начинал эту свою повесть, то спросил: «Знаешь ли ты, как спаслась наша страна?» Я говорю: «Нет». — «Я расскажу тебе — узнаешь. Запомни! Как любит Господь нашу землю… Я, — говорит, — живу этим». И рассказал.

Это было в 1941 году. Немцы стояли в сорока километрах от Москвы. И было так, что уже всё правительство уезжало из Москвы. И явился ангел Иосифу Виссарионовичу. И сказал: «Постригись. И ты спасешь и Москву, и весь мiр. Вызови Патриарха Сергия». В 41-м он ещё не был Патриархом, но ангел уже тогда назвал его Патриархом.

И спросил Иосиф Виссарионович: «Если постригусь, какое имя у меня будет?» Ангел сказал: «Имя твоё будет — Георгий».

И снится сон митрополиту Сергию, и ангел говорит ему: «Пойди, постриги его. И когда спросит, какое имя будет, скажи — Георгий». И митрополит Сергий уже ожидал звонка, вызова.

Когда Патриарх пришёл, Сталин спросил его: «А какая служба будет моя как монаха?» Тот ответил, что так же будет служить, как раньше. Только будет скромно одеваться, не объедаться, не опиваться — только то, что нужно для жизни.

— А монашество будет тайной, — говорю.

— А это тайна и есть, — подтверждает Александр Иванович. — И я никому ничего об этом не говорил. Разве только вот полюбил протоиерея Валериана и ему кое-что сказал, и вот вы приехали… Вот так было дело. Вот так Сталин принял постриг, и всё оказалось правдой. Господи, слава Тебе, что Ты даешь нам спасение!

— А вы знаете, — говорю, — люди уже слышали про это.

— Ну, естественно. Мiр не без добрых людей.

— Надо это обнародовать. Людям надо это знать, это будет им полезно.

— Думаю, что да. Потому что это очень повлияло на освобождение нашей страны, на то, каким был о нас Божий Промысл.

— Иначе не победили бы?

— Нет. Немцы были прямо под Москвой. И настолько Иосиф Виссарионович верил, что Господь поможет, что всё правительство отправил в Самару, а сам остался в Москве. Восстановил патриаршество — в 41-м году, первые выборы — в 43-м, это уже сама Церковь готовилась два года. Избран был Патриарх Сергий. Дальше, в 45-м, — Алексий I. Сталин открыл церкви. Освободил священников. Эти факты говорят о его работе — без него ничего б не делалось, и пальцем бы никто не пошевелил. И это еще не всё. Он оказал помощь материальную в восстановлении храмов, и очень значительную.

— А когда Патриарх вам сказал о его постриге? — Это он перед смертью сказал. Он мне две вещи сказал. Как мы победили — и еще: остерегайся младостарцев. Они грядут, и будут у власти, и будут молиться. Вот их больше всего бойся. Делай своё дело, делай добро людям, но гляди, кто в Церкви сейчас. Если торгует, лесом промышляет или ещё чем-нибудь, то не подходи к ним близко. Не забывай, что Иисус Христос кнутом повыгонял торговцев из храма.