Для наступления в 1942 году немцы собрали 4500 танков и самоходных орудий

Гагин Владимир Владимирович:

Итак, всего 52 танковые бригады (в некоторых источниках можно насчитать и 62 ТБР), не считая (пока) отдельных танковых батальонов и танковых рот… Общая статистика июля 1942 г., хотя она и не очень в пользу Красной Армии (за две-три недели боёв потери советских танковых соединений достигали более 50 процентов, и эти соединения практически теряли свою «штатную» боевую ценность), показывает первоначальную прикидку: … 2397 советских танков [на воронежском направлении — «ИстЛяп»]…

Стало общеизвестным, что для первого «воронежского» этапа операции «Блау» — решающего в летней кампании — гитлеровское командование собрало самые свои лучшие и бóльшие силы на Восточном фронте, а стало быть, и вообще на всех ТВД Второй Мировой войны. Например, танковая дивизия СС «Викинг». 5-й танковый полк СС трёхбатальонного состава имел, по разным данным, от 200 до 300 танков (ибо в 1942 г. батальон танков «Панциркампфваген IV» имел 4 танковых роты по 22 танка плюс 8 танков управления. Получается 96 танков). 5-й танковый разведывательный батальон — ещё 100 танков. 5-й полк самоходной артиллерии СС — ещё 100 САУ, уж «по-любому». Истребительно-противотанковый батальон — не менее 50 САУ (в роте противотанковых САУ — 17 машин). 5-й зенитно-артиллерийский дивизион — не менее 15 БТРов с 20-мм и более орудиями. Вполне возможно, что у «викингов» были ещё артстволы на гусеницах, прикрытые броней, но точными данными о них автор не располагает, поэтому подводит итог по ТД СС «Викинг» — 565 бронеединиц.

Печально знаменитая дивизия «Великая Германия», т.н. «пожарная команда» Восточного фронта, гоже была здесь, под Воронежем. Эта отборная дивизия занимала второе место по количеству кавалеров Рыцарского креста среди сухопутных соединений Третьего Рейха. В «ВГ» переводились лучшие солдаты из всех армейских частей — добровольцы арийского происхождения, рост не менее 170 см, блондины с голубыми глазами — полный ассортимент. Наряду с дивизиями ваффен СС и «Герман Геринг», «ВГ» имела приоритет в получении нового оружия. В конце мая 1942 г. она была включена в 48-й ТК 4-й ТА. В вышеупомянутой книге «Бои в излучине Дона 28 июня — 23 июля 1942 г.» [Максима Коломийца и Александра Смирнова — «ИстЛяп»] … указано, что на 1 июля 1942 г. в ней числилось 45 танков. Маловато указано. И это тем более странно, что, во-первых, каждому полку придавалась рота опаснейших самоходок «штуг-3», стало быть, имелось около 30 этих машин; во-вторых, в танковом батальоне по штату — 96 танков. Вдобавок известно, что в феврале 1942 г. этот батальон (кстати, он назывался огнемётно-танковый батальон) был развернут в танковый трёхбатальонный полк. В-третьих, артполк имел вместо буксируемых орудий самоходные артустановки — 40 единиц. В-четвёртых, дивизион штурмовых орудий — ещё 35 «штугов». В-пятых, рота противотанковых САУ — 17 машин. В-шестых, нам пока неизвестно, сколько в этой дивизии было полугусеничных БТР, вооружённых орудиями и сколько состояло на вооружении трофейных советских танков Т-34, но то, что они были, мы знаем точно. Итак, самые скромные подсчёты показывают, что на указанную дату дивизия «Гросс-дойчланд» имела в своём составе не менее 218 танков и САУ. Согласитесь, 45 танков у Мюллера-Гиллебранда [в книге «Сухопутная армия Германии. 1933–1945 гг» — «ИстЛяп»] … и М. Коломийца с А. Смирновым (при всем уважении) и реальных 218 бронеединиц — большая разница! Далее. По штатам (а мы знаем, что немцы, в целях снижения потерь в своих отчётах, почти всегда де-факто имели ещё и «заштатную» боевую технику) на лето 1942 г. танковые армии вермахта состояли из 2–3 моторизованных корпусов. В моторизованный (танковый) корпус входили две танковые и 1 моторизованная дивизии. Всего 500 танков и САУ. У западных авторов и «примкнувших» к ним в этом вопросе Коломийца и Смирнова в 40-м ТК у немцев значится 360 танков. Вполне возможно. А где же САУ? Стало быть, их количество даёт разница: 500 минус 360. Это, учитывая вышеизложенное, а также то, что немцы, имея право выбора сроков начала операции «Блау», естественно не стали бы наступать неукомплектованными соединениями, очень похоже на правду. Следовательно, получается: 40-й ТК 6-й армии имел в своём составе 500 танков и САУ.

Многие исследователи считают и, возможно, небезосновательно, что некоторые упомянутые автором штатные расписания немецких дивизий скорее относятся к концу 1942 г. — началу 1943 г. Даже если и так, то, зная основательность немцев, можно с уверенностью заявить: к началу 1943 г. гитлеровцы просто официально закрепили структуры и количество, к которым пришли эмпирическим путём летом1942 г. Они вообще быстро осваивали новое. Этого у них не отнимешь.

Теперь от общего — к частному. Пехотная дивизия немцев состояла из 3 пехотных полков. Точного учёта полугусеничных вооружённых орудиями БТРов по каждому полку у автора пока нет, но наверняка можно утверждать, что уж по 10 штук на дивизию было обязательно. К лету 1942 г. каждому пехотному полку придавалась рота САУ — по 15 самоходок в каждом из трех полков, получается 45 машин. Тогда же в танковой дивизии у немцев насчитывалось до 220 танков, САУ — нет данных, бронемашин — 25, БТР — 160. Судя по имеющимся в распоряжении автора картам и схемам, в Воронежско-Ворошиловградской оборонительной операции (с немецкой стороны — «Блау-1») советским войскам противостояли 41 пехотная дивизия, 11 танковых и 3 моторизованные дивизии. Чистая арифметика (чистая, потому что в этом варианте расчёта автор намеренно не учитывает возможные, но незначительные отклонения от штатной численности) даёт: только в 41 пехотной дивизии было 1845 самоходок — штурмовых орудий и других; в танковых дивизиях 900 танков и 300 САУ; в «Гроссдойчланд» и СС «Викинг» — 520 танков и 260 артсамоходов всех сортов; а в трёх моторизованных дивизиях (в каждой — 1 тп (120 танков) + 3 роты САУ + 4 роты САУ типа «Мардер») — 360 танков и 315 САУ. «Сухая», абсолютизированная теория даёт числа, которые вполне объясняют расхожие в массовой советской печати военных и послевоенных времён «неисчислимые полчища» фашистских танков в операции «Блау»: 1780 танков и 2720 САУ всех типов.

Полученные автором данные, впервые опубликованные в этой работе, в корне изменяют наши предыдущие представления об истинных масштабах Воронежской битвы, в которой участвовало с обеих сторон (операция «Блау» — с немецкой и Воронежско-Ворошиловградская стратегическая оборонительная операция — с советской) более 7 тыс. танков и самоходных артустановок. Причём немцы обладали численным преимуществом, как минимум, в 1000 бронеединиц.

Если из 7 тысяч танков и самоходок, развёрнутых на юге советско-германского фронта, 4,5 тысяч немецкие, то на долю СССР остаётся всего 2,5 тысячи, на 2 тысячи меньше, а не на 1 тысячу. Выпускник Воронежского политехнического института и бывший ведущий технолог Воронежского авиазавода явно слабоват в арифметике. Впрочем, к реальности его цифры отношения изначально не имеют. По буйности фантазии Гагин превзошёл даже своего босса — председателя РВИО и бывшего министра культуры Владимира Мединского, но в отличие от него порой простодушно расписывается в собственном вранье.

Мимоходом упомянув, что в некоторых источниках в составе фронтов можно насчитать 62 танковых бригады, не считая отдельных танковых батальонов, он их игнорирует и указывает на десяток меньше. Между тем согласно этим источникам (справочникам «Боевой состав Советской Армии. Часть II. (Январь — декабрь 1942)» 1966 г. и «Великая Отечественная война 1941–1945 гг.: Действующая армия», 2005 г.) в составе Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов на 1 июня 1942 года числилось 53 танковые бригады и 6 отдельных батальонов. Затем Брянский фронт усилили 13 бригадами 5-й танковой армии и 17-го танкового корпуса, и всего их оказалось 66.

В мемуарах «Над картой былых сражений» начальника штаба Брянского фронта Михаила Казакова отмечается, что в середине июня фронт имел «свыше 1500 танков, в том числе 780 вполне современных боевых машин». (После перевода в состав Западного фронта 61-й армии с 3-м танковым корпусом и подходом 5-й танковой армии и 17-го танкового корпуса стало более 2 тысяч, на всех трёх фронтах около 2,6 тысяч, а ещё свыше тысячи было сожжено и разбито в провальном для Красной армии сражении под Харьковом в мае-июне 1942-го). Далее Казаков приводит телеграмму Ставки Верховного главнокомандования, в которой подчёркивается значительный перевес Брянского фронта в бронетехнике:

«Запомните хорошенько, у вас теперь на фронте более 1000 танков [без 61-й армии, 5-й танковой армии и 17-го танкового корпуса — «ИстЛяп»], а у противника нет и 500 [без танковых частей 6-й армии, действовавшей против Юго-Западного фронта — «ИстЛяп»]. Это первое. Второе — на фронте действия трёх танковых дивизий противника у вас собралось более 500 танков, а у противника 300–400 танков самое большее. Все теперь зависит от вашего умения использовать эти силы и управлять ими по-человечески».

Ставка и её председатель, товарищ Сталин совершенно правы, а Гагин такой же шулер, как и Мединский. Он не только не считает танков в отдельных батальонах, но и «пропускает», часть танковых бригад, мимоходом сознавшись, что «некоторые источники» их учитывают. И тут же врёт, что «Викинг» и «Великая Германия» реально переформированы в танковые дивизии к лету 1942 года, хотя на самом деле только в 1943-м, как Гагину и было сказано. Но и тогда столько техники они не имели. Разведывательных батальонов с сотней танков штатное расписание вермахта и СС вообще не предусматривало, как и полков самоходной артиллерии той же численности. Самоходные гаубицы в артиллерийских полках танковых соединений у них также появились лишь в 1943-м. В пехотных дивизиях отсутствовали бронетранспортёры с пушками, а самоходки появлялись очень редко. Штатный дивизион из 14 противотанковых САУ начали формироваться в них в 1944-ом, да и то не во всех.

Реально количество вражеских танков к началу летней кампании 1942 года указал историк Алексей Исаев в книге «Когда внезапности уже не было». Основываясь на немецких документах, он насчитал в 15 немецких танковых и моторизованных дивизиях южного направления 1263 танка. Кроме того, использовалось несколько десятков трофейных советских танков, в моторизованных дивизиях и отдельных дивизионах имелось около 300 самоходных орудий и ещё более 300 танков направили на фронт Венгрия, Италия и Румыния. Всего получается 2 тысячи — на 30% меньше, чем у Красной армии, но никак не 4,5 тысячи, как сочиняет Гагин.