ИстЛяп

Александр Невский не «пробрался» в ставку Биргера Магнуссона, который стал ярлом Швеции лишь в 1248 году, а атаковал его лагерь. Подобные действия среди рыцарей считались вполне себе «комильфо». Так 17 июля 1453 года британский полководец сэр Джон Тальбот, которого и соратники и противники считали едва ли не идеалом рыцаря, внезапно атаковал и разгромил французский авангард в монастыре Сен-Лорен. Атака на лагерь главных сил французов у Кастийона захлебнулась под огнём пушек и арбалетов, 76-летний Тальбот пал в бою, но никто его в нарушении правил войны не обвиняет.

Пивоваров же на Александра Невского клевещет, как и в описании Ледового побоища. Не только русские летописи, но и написанная в конце XIII века «Старшая ливонская рифмованная хроника» излагает события совсем по иному:

Прервём теперь это повествование
и поговорим опять [о том],
как дела Тевтонского ордена
первоначально шли в Ливонии
Дерптский епископ Герман
в это время начал
враждовать с русскими.
Те хотели подняться
против христианства, как прежде.
Их кощунство принесло им много горя.
Они причинили ему достаточно зла.
Долго он это терпел,
пока не попросил помощи у братьев-рыцарей.
Магистр прибыл к нему немедленно
и привёл к нему много отважных героев,
смелых и отменных.
Мужи короля прибыли туда
со значительным отрядом;
Епископ Герман возрадовался этому.
С этим войском они двинулись тогда
радостно на Русь.
Их дела пошли там очень хорошо
Там они подошли к замку,
в замке не возрадовались их приходу.
Пошли на них [русских] приступом,
захватили у них замок.
Этот замок назывался Изборск.
Ни одному русскому не дали
[уйти] невредимым.
Кто защищался,
тот был взят в плен или убит.
Слышны были крики и причитания
в той земле повсюду
начался великий плач.
Жители Пскова тогда
не возрадовались этому известию.
Так называется город,
который расположен на Руси.
Там люди очень крутого нрава,
они были соседями этого [захваченного замка Изборска].
Они не медлили,
они собрались в поход
и грозно поскакали туда,
многие были в блестящей броне;
их шлемы сияли, как стекло.
С ними было много стрелков.
Они встретили войско братьев-рыцарей;
те оказали им сопротивление,
Братья-рыцари и мужи короля
смело атаковали русских.
Епископ Герман там был
как герой со своим отрядом
Начался жестокий бой:
немцы наносили глубокие раны,
русские терпели большой урон:
их было убито восемьсот [человек],
они пали на поле брани.
Под Изборском они потерпели поражение
Остальные тогда обратились в бегство,
их беспорядочно преследовали
по пятам по направлению к их дому.
Русские сильно понукали своих коней
плетьми и шпорами;
они думали, что все погибли:
путь им казался очень долгим.
Лес звенел от горестных криков.
Они все спешили только домой;
войско братьев-рыцарей следовало за ними.
Великой называется река:
за ними на другой берег
переправились братья-рыцари с большой силой;
они вели за собой многих смелых воинов.
Псковичи тогда
не были рады гостям.
Братья-рыцари разбили свои палатки
перед Псковом на красивом поле.
Епископ и мужи короля также
очень удобно расположились лагерем.
Многие рыцари и слуги
хорошо заслужили здесь своё право на лен.
По войску дали приказ
готовиться к бою,
и при этом дали понять [участникам похода],
что пойдут также на приступ.
Русские заметили то,
что многие отряды намереваются штурмовать
как замок, так и посад.
Русские изнемогли от боя
под Изборском:
они сдались ордену,
так как опасались [большего] несчастья.
Тогда повели переговоры о мире.
Мир был заключён тогда
с русскими на таких условиях,
что Герпольт, который был их князем,
по своей доброй воле оставил
замки и хорошие земли
в руках братьев-тевтонцев,
чтобы ими управлял магистр.
Тогда штурм [Пскова] не состоялся.
После того как произошло это примирение,
долго не ждали,
войско тогда собралось в обратный путь.
Все они были преисполнены божьей благодати
и восхваляли бога:
они были ему благодарны за очень многое.
Когда войско стало готово для обратного похода,
оно радостно ушло оттуда.
Там оставили двух братьев-рыцарей,
которым поручили охранять землю,
и небольшой отряд 20 немцев.
Это обернулось позже им во вред:
их господство длилось недолго.
На Руси есть город,
он называется Новгород.
До [новгородского] князя дошло это известие,
он собрался со многими отрядами
против Пскова, это истина.
Туда он прибыл с большой силой;
он привёл много русских,
чтобы освободить псковичей.
Этому они от всего сердца обрадовались.
Когда он увидел немцев,
он после этого долго не медлил,
он изгнал обоих братьев-рыцарей,
положив конец их фогтству,
и все их слуги были прогнаны.
Никого из немцев там не осталось:
русским оставили они землю.
Так шли дела братьев-рыцарей:
если бы Псков был тогда убережён,
то это приносило бы сейчас пользу христианству
до самого конца света.
Это — неудача.
Кто покорил хорошие земли
и их плохо занял военной силой,
тот заплачет, когда он будет иметь убыток,
когда он, очень вероятно, потерпит неудачу.
Новгородский князь опять ушёл в свою землю.
После этого недолго было спокойно.
Есть город большой и широкий,
который также расположен на Руси:
он называется Суздаль.
Александром звали того,
кто в то время был его князем:
он приказал своему войску готовиться к походу.
Русским были обидны их неудачи;
быстро они приготовились.
Тогда выступил князь Александр
и с ним многие другие
русские из Суздаля.
Они имели бесчисленное количество луков,
очень много красивейших доспехов.
Их знамёна были богаты,
их шлемы излучали свет.
Так направились они в землю братьев-рыцарей,
сильные войском.
Тогда братья-рыцари, быстро вооружившись,
оказали им сопротивление;
но их [рыцарей] было немного.
В Дерпте узнали,
что пришёл князь Александр
с войском в землю братьев-рыцарей,
чиня грабежи и пожары.
Епископ не оставил это без внимания,
быстро он велел мужам епископства
поспешить в войско братьев-рыцарей
для борьбы против русских.
Что он приказал, то и произошло.
Они после этого долго не медлили,
они присоединились к силам братьев-рыцарей.
Они привели слишком мало народа,
войско братьев-рыцарей было также слишком
маленьким.
Однако они пришли к единому мнению
атаковать русских.
Немцы начали с ними бой.
Русские имели много стрелков,
которые мужественно приняли первый натиск,
[находясь] перед дружиной князя.
Видно было, как отряд братьев-рыцарей
одолел стрелков;
там был слышен звон мечей,
и видно было, как рассекались шлемы.
С обеих сторон убитые
падали на траву.
Те, которые находились в войске братьев-рыцарей,
были окружены.
Русские имели такую рать,
что каждого немца атаковало,
пожалуй, шестьдесят человек.
Братья-рыцари достаточно упорно сопротивлялись,
но их там одолели.
Часть дерптцев вышла
из боя, это было их спасением,
они вынужденно отступили.
Там было убито двадцать братьев-рыцарей,
а шесть было взято в плен.
Таков был ход боя.
Князь Александр был рад,
что он одержал победу.
Он возвратился в свои земли.
Однако эта победа ему стоила
многих храбрых мужей,
которым больше никогда не идти в поход.
Что касается братьев-рыцарей, которые
в этом бою были
убиты, о чём я только что читал,
то они позже должным образом оплакивались
со многими бесстрашными героями,
которые по призыву бога
посвятили себя жизни среди братьев-тевтонцев;

Пиар-служба братьев-крестоносцев признаёт, что войну начали они по просьбе архиепископа Дерпта Германа, потому что гадкие русские «причинили ему достаточно зла». В чём заключалось это зло? Церковное золото отжали? Имение сожгли? Любимых монашек изнасиловали? Нет, иначе про это варварство была бы написана не одна прочувствованная строка. Грубые дикари всего лишь «хотели подняться против христианства» (то бишь католичества), и эти чёрные замыслы следовало немедленно предотвратить! Поэтому кроткие рыцари скрепя сердце двинулись в поход, не корысти ради, но только для «пользы христианству» захватили Изборск и Псков. После чего, получив заслуженные плюхи, искренне возмутились, что супостатов оказалось слишком много, и многократно преувеличили их количество. (В собственных потерях разночтения «Хроника Тевтонского ордена» и «Хроника Ливонии» Бальтазара Руссова говорят о 70 убитых орденских рыцарей, не считая рыцарей из союзных отрядов и прочих воинов).

Семь столетий спустя духовный наследник епископа Германа и магистра Балка Адольф Гитлер почти теми же словами объяснял необходимость вторжения в те же земли. После плачевного завершения похода его генералы, так же как и ливонские хроникёры, жаловались на суровость русских морозов и многочисленность русских недочеловеков. Ну, а в наши дни в том же духе выступил унтерменш Пивоваров. Видимо, ему обидно, что родился слишком поздно и не мог послужить ни холопом у захвативших Псков крестоносцев, ни редактором выходившей в том же Пскове газеты «За Родину» отдела пропаганды штаба «Норд» германской оккупационной администрации.