Александр Невский был побратимом сына Батыя Сартака
Гумилёв Лев Николаевич:
Насколько независимо чувствовала себя Северо-Восточная Русь, видно из того, что в 1248 г. законный наследник Великого княжества Владимирского Святослав Всеволодович, брат погибшего Ярослава, утверждённый на престоле Батыем, был выгнан Михаилом Ярославичем Тверским, прокняжив меньше года. Дни свои он закончил в Орде, тщетно добиваясь справедливости. Но в его судьбе был виноват не Батый, а центральное правительство в Каракоруме, где правила вдова Гуюка — найманка Огуль Гаймыш. Она отдала власть на Руси детям отравленного Ярослава: Александру — великое княжение и разрушенный Киев, а Андрею — богатое Владимирское княжество.
Этот раздел был основан на очередном женском легкомыслии. Андрей был «западник». Он породнился с Даниилом Галицким и готовил союз с Европой против монголов. Для Руси это означало, даже в случае победы, разорение, так как на её территории должна была пройти война, введение унии, т.е. уничтожение национальной культуры, а в конце концов завоевание Владимирской и Новгородской земли рыцарями-крестоносцами, подобное тому, что произошло в Прибалтике.
Трудно сказать, понимал ли князь Андрей неизбежность последствий своей политики? Но золотой венец Даниила ослепил его. Зато князь Александр, правивший в Новгороде, великолепно разбирался в этнополитической обстановке, и он спас Россию.
В 1251 г. Александр приехал в орду Батыя, подружился, а потом побратался с его сыном Сартаком, вследствие чего стал приёмным сыном хана и в 1252 г. привёл на Русь татарский корпус с опытным нойоном Неврюем. Андрей бежал в Швецию, Александр стал великим князем, немцы приостановили наступление на Новгород и Псков.
Александр Невский никогда не был побратимом Сартака. Не существует ни одного исторического документа, в котором бы утверждалось подобное. Наш читатель Сергей совершенно верно подметил, что эту романтическую байку Гумилёв взял из романа писателя Алексея Югова «Ратоборцы». («Сартак был христианин. Сартак был ему побратим. Наконец — и это было важнее всего, — сын Батыя главным образом на Александра и рассчитывал со временем опереться, если только возникнет кровавая распря между ним и Берке из-за престола, который вот-вот должен был опустеть»). Однако «Ратоборцы» художественное произведение, переполненное бредовыми домыслами о происхождении Александра Македонского от русских и сербов, которых в ту эпоху вообще не существовало.
Выдумал Гумилёв и участие Александра в приводе на Русь ордынского карательного войска. Написанная в начале в XIV века «Лаврентьевская летопись» сообщает: «В лето 6760 [1252] Иде Олександр, князь Новгородский Ярославич в Татары и отпустили его с честью великою, давше ему старейшинство во всей братьи его. В то же лето сдумал Андреи князь Ярославич с своими боярами бегати, нежели царем служити и побежал на неведому землю, со княгинею своею и с боярами своими и погнались татарове в след его. И настигли его у города Переславля. Бог же сохрани и молитва его отца. Татарове же рассеялись по земли и княгиню Ярославлю взяли и дети взяли и воеводу Жидослава тут убили и княгыню убили и дети Ярославли в полон послали и люди без числа повели до конь и скота, и много зла створили и отошли».
О том же свидетельствует и более поздняя «Воскресенская летопись»: «Того же лета прииде Неврюй, и Котья, и Олабуха храбрый на землю Суздалскую, со многыми вои, на великого князя Андрея Ярославича. Бысть же въ канунъ Боришу дни, безбожьнии Татарове подъ Володимеремь бродишася Клязму, и поидоша ко граду къ Переяславлю тлящееся; наутрии же, на Боришь день, срете ихъ князь великий Андрей со своими полкы, и сразишася овои плъци, и бысть сеча велика, гневомъ же Божиимъ, за умножение греховъ нашихъ, погаными Христиане побежени быша. А князь великий Андрей едва убежа и приеха въ Великый Новъгородъ, Новгородци же его не прияша, онъ же еха къ Пскову и тамо бысть немного, ожидалъ бо бе своея княгини; прииде къ нему его княгини, и онъ оттоле и со княгинею идее въ Немецкий градъ Колывань».
Опираясь на эти и другие источники, историк Денис Хрусталёв в книге «Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв.» делает логичный вывод: «Высказывалось мнение, что Андрей чуть ли не сформировал антимонгольский альянс среди суздальских князей. Отправной точкой этого видят его брак с дочерью Даниила Романовича, активно вовлечённого позднее в войну с монголами. Однако для Даниила поводом к войне послужило нападение Куремсы в конце 1252 г., а развязал он её лишь в 1254 г. Нападение же Неврюя относится к лету 1252 г. — на Борисов день (24 июля). И бежит Андрей вовсе не к Даниилу, а в Прибалтику и в Швецию. Всё это слабо напоминает запланированные действия. Да и не Даниил выступает инициатором конфликта с Востоком, а опять же сам Андрей. Насколько случайным его союзником был Ярослав Ярославич — судить сложно… Нигде в летописи нет намёка на то, что к конфликту Андрея с монголами причастен Александр».
Также нигде не сообщается о роли Орды в приостановке наступления крестоносцев на Псков и Новгород. После поражений от Александра Невского они вторглись на Русь как раз после похода Неврюя в 1253 году и весьма ограниченными силами. Отряд дерптского епископа Альберта попытался захватить Псков, но его разбили и прогнали.
Наконец, изгнание из Владимира Святослава Всеволодовича Михаилом Тверским никак не может свидетельствовать о независимости Северо-Восточной Руси от Орды. Просто потому, что неизвестно: имел ли Михаил покровителей в Орде и каковой была бы его восточная политика. Через несколько месяцев после прихода к власти князь погиб в бою с литовцами и, по признанию самого Гумилёва, именно монголо-татары передали его престол Андрею Ярославовичу. Хотя сын Михаила Борис наверняка тоже не отказался бы княжить во Владимире.